Я улыбнулся.
— Теперь вы должны ещё один процент акций сверху. Из тех трёх, что были обещаны посреднику.
Сянзцян удивлённо фыркнул. А на лице их неформального лидера появилось выражение некоторой озадаченности. Зато снова заговорила женщина, чей уровень раздражения похоже перешагнул определённый предел.
— Ты не представляешь с кем говоришь? Небо с землёй перепутал? Может тебе глаза выколоть, раз они всё равно ни к чему?
Я повернул к ней голову и усмехнулся.
— Своими глазами я дорожу. А раз их целых два, то и новых процентов тоже прибавляется два. Вы отдадите нам всю долю посредника.
Она хотела сказать что-то ещё, да и бывший безопасник тоже готовился вклиниться со своим мнением. Но сидящий напротив меня мужчина поднял руку и оба остановились. Тогда как он сам задал вполне ожидаемый вопрос.
— Говоришь ты уверенно. Но что станешь делать, если я прикажу своим людям сломать тебе руку? Или не слышал, что твоей группы поддержки больше нет? И я могу гарантировать — других команд в этом квартале тоже нет. А все полицейские — из числа тех, что работают на нас. Или у тебя там в небе десяток вертолётов с десантом болтаются?
Я отрицательно покачал головой.
— Вертолётов нет. Как и боевых истребителей или бронеколонн на улицах города. Тем не менее, у меня заготовлено кое-что настолько же убойное.
Мои руки вновь были сомкнуты, так что далеко тянуться не пришлось — я просто положил пальцы правой руки на запястье левой и выключил браслет.
Несколько секунд все настороженно молчали. Тот китаец, что был одет в рубашку, вовсе начал озираться по сторонам, как будто и правда ожидая штурма.
А потом в зале громко заиграла мелодия телефонного звонка. Самый звучный вариант из тех, что я смог найти. И перед выездом сюда, поставил на свой аппарат.
В комнате сидели двое. Крепкий парень, что мрачно пялился в стену и мужчина в светлых штанах с футболкой такого же цвета, который неторопливо ему что-то рассказывал.
Из соседнего помещения всё это слушал ещё один человек. Происходящее ему не нравилось, но такое было не в первый раз. В те же редкие случаи, когда он позволял себе быть откровенным с самим собой, становилось понятно, что текущий род деятельности, мужчине вовсе не нравится. Более того — он его откровенно ненавидит.
Но грязная работа обеспечивала хороший доход. В десятки раз больше, чем он мог бы зарабатывать, продавая свои навыки в рамках закона. Тогда как количество чужих секретов, которые хранились в памяти, недвусмысленно намекало — выйти из процесса ему не дадут. Разве что подготовить новый пакет документов и отправиться далеко за границу. В надежде, что ищейки потеряют след и не смогут до него добраться. Но к настолько радикальному решению он пока готов не был.
Человек в соседней комнате, который обрабатывал бывшего сотрудника «Бушующего Кита», был экспертом по психологии. Прошедшим профильную подготовку, а потом и получившим практический опыт. Сначала Ирак. Затем Афганистан. В обоих случаях, он выступал в качестве специалиста по допросам и вербовке. Выстраивал беседу, находил аргументы и подталкивал объект к нужному решению.
Как люди чеболя смогли договориться об использовании высококлассного армейского специалиста для подобной задачи, координатор предпочитал не думать. Хотелось верить, что вышли на контакт с ним лично, а не решили вопрос через командование. Второе означало бы, что в стране вовсе нельзя никому верить.
Его же задача в этот раз была очень простой — обеспечить безопасность на время беседы объекта с привлечённым экспертом, а потом снабдить всем необходимым. И получить визуальное подтверждение выполнения задачи.
Голоса в соседней комнате затихли и через секунду дверь открылась, а в проёме показался психолог.
— Закажешь поесть? У Рам не отказался бы от порции джукуми*.
Мужчина кивнул, старательно сдерживая рвущееся изнутри раздражение. Кодовое слово прозвучало — объект был замотивирован и готов к действию. Оставалось только экипировать его, после чего вывести на цель.
*Джукуми — жаренные осьминоги, обжаренные в масле, маринованные в соусе гочугару красного чили.
Глава XIV
Телефон звонил. Китайцы сверлили меня взглядами. Чжи вцепилась в столешницу так, что побелели пальцы. Я же улыбнулся, смотря в глаза лидеру переговорщиков.
— Думаю, когда вы увидите и услышите звонящего, измените свою точку зрения.
Пару секунд он раздумывал. Оно и понятно — принимать звонок на подобной встрече, казалось не самым рациональным решением. С другой стороны, перед ним сидел человек, который недавно был младшим специалистом в рекламном агентстве чеболя. А потом ворвался в высшие слои общества. Предположительно, оказавшись связан с Национальной разведкой. Либо с иной группой влияния.
Само собой, ему очень не хотелось давать мне в руки телефон. Но ещё больше он не желал внезапно оказаться в болотной топи, провалившись туда по пояс. В конце концов, говорил я вполне уверенно, а пример Джи Сок Ра указывал, что определённые способности к уничтожению более сильных противников у меня имеются.
Наконец он определился и коротко рявкнул, приказывая принести телефон. Потом глянул на меня.
— Если это всё пустые слова, ты даже из этого бара не выйдешь, Мин Джин Хо. По крайней мере на своих ногах.
Я снова безмятежно улыбнулся. Забрал своё устройство связи у подбежавшего китайца. И принял видеозвонок в мессенджере.
— Приветствую, Джордж! Как ты уже понял, они предпочли пойти по плохому пути.
Английский язык и европейское имя заставили всех присутствующих на момент впасть в ступор. Я же переключил камеру телефона и повёл ей по лицам китайцев.
— Видишь? Сразу трое представителей триад и бывший офицер Национального бюро безопасности. Как я предполагал, угрожают сдать нас лидерам Трёх Лун, если мы не сделаем Чен Групп инструментом их экспансии в Корее.
Сянцзян Юн, который до того не проронил ни слова, подался вперёд.
— Ты что творишь, наглец? Выключи камеру!
Глянув на него, я тихо рассмеялся. Перевёл взгляд на китайца в костюме, который свирепо на меня пялился.
— Давайте я для начала представляю своего собеседника. Джордж Майниф. Владелец и главный редактор «Донт буллшит ньюс». На четвёртом месте среди самых посещаемых новостных сайтов на английском языке. А сейчас активно осваивает новые направления. Разделы на китайском и корейском, у них тоже появились.
Китаянка в чёрно-жёлтом платье, машинально отодвинула стул. Но порыв броситься отсюда прочь всё же сдержала, оставшись на месте. Поняла, что это всё равно ничего не изменит. Я же, не разрывая зрительного контакта с мужчиной напротив, продолжил говорить.
— У него есть полный пакет данных для публикации. Плюс, контакт с моими людьми. Если вы решите отказаться от идеи взаимовыгодного сотрудничества и продолжите угрожать — материал появится на сайте в течение ближайшего часа. С весьма очевидными для вас последствиями.
В списке пациентов клиники было немало интересных имён. Включая журналиста, который основал проект, специализирующийся на двух категориях новостей, привлекающих внимание читателей — тех, которые остальные предпочитали касаться лишь вскользь, максимально сглаживая углы, и сугубо развлекательных. Набрал команду из студентов, что были готовы круглосуточно пахать ради успеха и денег, плюс не были фанатиками какого-то из политических течений. А через три месяца работы, оказался одним из самых цитируемых сетевых ресурсов.
Выстроить с ним коммуникации оказалось достаточно легко. Простоту первого контакта обеспечили документы о состоянии его матери, которая находилась в тайваньской клинике на лечении. А потом удалось вывести собеседника к идее полноценного сотрудничества. Безусловно, Джордж загорелся идеей немедленно выложить все данные о клинике в открытый доступ. И естественно ему хотелось разместить материал о триадах. Но в итоге вышло достичь соглашения — он помогает мне в качестве ответной благодарности за информацию о его матери, которую прямо сейчас везли в аэропорт Тайбея, плюс получает право на эксклюзивные новости, касающиеся корейской бизнес-среды. Со своей историей я его коротко ознакомил, так что в перспективах появления горячих фактов, новый партнёр не сомневался.